> Почти неделю назад я проезжал мимо дома одного своего хорошего приятеля (я не выдержал и не стал дожидаться выписки), и набрал ему, повидаться. Его не было дома - он укатил далеко за город. Но мы разговорились. И болтали часа полтора. Он тоже пишет тексты, и всё никак не напишет свою книгу. Разговорились мы о творчестве, о своих произведениях, о проблемах в творчестве, кризисах, высшем смысле и даже немного случилось терапевтичного опыта. Мой приятель, хоть и легок на подъем, но порой говорит такие вещи, которые словно отрезвляют в одно мгновение.

Послушав мой спич, что ему стоит найти себе читательницу (и я даже знаю пару, которым понравится, что он пишет), которая будет его поддерживать в его сотворениях (он пожаловался на то, что ему очень не хватает такой), он мне сказал одну фразу.
- Послушай, Дань, это всё клёво, что мы тут с тобой наобсуждали, но как этот разговор приблизил нас к тому, чтобы ты написал свою книгу, и чтобы я написал свою, в этом году? Мы всё также стоим на нуле процентов. И я думаю, что никто из нас не сдвинется в её написании до конца этого года. 
Я ответил что-то поверхностное, тема ушла дальше. Мы потом навеселе разговаривали о чем-то и на легкой ноте распрощались.

А его слова всё ещё стоят в моих ушах. В смысле никак не сдвинул разговор? Вот так он и сдвинул. Я вырываю мгновения у бурлящей жизни, чтобы написать хоть строчку. Я просто отказываюсь. Отказываюсь от такого будущего, где у меня к концу этого года всё также будут пустовать главы Эннинсбурга. Я напишу. Несогласие, злость, азарт и наглость движут мною в данный момент. Я всё напишу, что задумал.

И это самое прекрасное чувство в текущие три часа ночи.